Блог карпятника

Рыбалка на реке

Думаю, нет особого смысла отдельно описывать здесь разнообразные
конструкции джиговых незацепляек. Главное, о них в принципе не забыть,
особенно если заранее известно, что на том карьере или участке карьера,
где вы намереваетесь ловить, они могут пригодиться. Вообще, выбор между
незацепляйкой и приманкой с открытыми крючками надо делать, руководствуясь
принципом рациональной уместности. Есть зацепы — ставим
незацепляйку, нет — поролонку с торчащими крючками. Тот же принцип
работает и на других водоемах, но на карьере проще прочувствовать ситуацию
—зацепы, если они есть, как правило, капитальные и их много, или же
их в выбранном месте нет вовсе.
Когда мы ловим окуня, и зацепов практически нет, полезно бывает в дополнение
к основному твистеру или поролонке поставить еще одну приманку
— перед основной сантиметрах в двадцати—двадцати пяти. Можно
— на коротком поводке, но я обычно ставлю дополнительный твистер
непосредственно на основной леске (рис. 36) — так оснастка заведомо не
путается, а опасения, что леска может помешать окуню взять приманку, заметным
образом не подтверждаются.
Окунь это, пожалуй, основная добыча рыболова-«карьериста», особенно
на соединенных с рекой карьерах в те годы, когда рыба заходит из реки.
Так что в основном мы настраиваемся на ловлю окуня. Говоря об особенностях
оснастки, помимо дополнительного твистера, следует сказать несколько
слов и об основной приманке.
Окунь имеет скверную привычку «отгрызать» хвосты у твистера и поролонки.
В качестве меры противодействия можно поставить поролонку с
двумя крючками (помогает!) или ловить на бесхвостую приманку, у которой
хвост уже «отъели» или же мы отрываем его намеренно. Последнее не
покажется вам полнейшим нонсенсом, если внимательно читали рекомендации
(и пояснения к Ним) по ловле окуня в реках.
Ну и размер приманки должен быть «окуневым» — для поролонки это
около шести сантиметров. Бывает, что и существенно более крупную приманку
средней величины окунь засасывает вплоть до самой джиг-головки,
но обычно он не очень агрессивен, и число поклевок с увеличением приманки
заметно сокращается, не говоря уже о дальности заброса.
Дальнобойность от всей нашей снасти требуется максимальная —
очень много случаев, когда окунь берет только вдали (свыше 50 м) от берега,
с учетом ограниченного веса головки и далеко не всегда удобного направления
ветра достать до рыбы удается с большим трудом. Зная об этом,
я беру с собой на карьерную рыбалку запасную шпулю с очень тонкой плетенкой,
которой можно работать только с легкими головками — при весе
приманки свыше полуунции шнур уже может порваться на силовом забросе.
Зато на малых весах дальность броска в сравнении со штатной леской
возрастает метров на пятнадцать—двадцать, часто этих метров бывает в самый
раз, чтобы достать до «стола», гряды или какой-то другой донной
структуры, в окрестностях которой крутятся окуни.
Сколько я ни ловил окуней на карьерах, практически всегда ловля была
привязана к рельефу дна. Случаи поимки на абсолютно ровном в радиусе
нескольких десятков метров дне тоже были, но их можно, если не пересчитать
по пальцам, то хотя бы не принимать во внимание.
Любой донный хищник так или иначе тяготеет к неровному дну, но у
карьерного окуня это проявляется иначе, нежели у судака или щуки. Судак
обычно стоит на бровке: активный — в верхней ее части, пассивный — пониже.
Окуневые поклевки случаются и на самой бровке, и довольно далеко
от нее. Даже более того, стайный окунь чаще берет метрах в десяти от выраженной
границы свала.
Судака или щуку часто удается обнаружить непосредственно на бровке,
которая в виде невысокой ступеньки разделяет два ровных плато. Окуня
вы с большей вероятностью найдете по соседству со свалом — не обязательно
очень крутым, но со значительным перепадом глубины. Например,
вверху глубина четыре метра, а под «горкой» — все восемь. Большая часть
окуневых поклевок здесь придется на глубины четыре—пять с половиной
метров, то есть на верхнюю часть свала, плюс еще на примыкающий к ней
участок дна верхнего уровня.
Еще один тип окуневых мест на карьерах — длинные песчано-ракушечные
гряды. Они могут идти перпендикулярно береговой линии, могут — и
под углом, и почти параллельно ей. В 1992—93 годах два постоянно работающих
земснаряда фактически откачивали воду из «Цимлянки» в Оку —
карьер был тогда отгорожен от реки дамбой и потому уровень воды в нем понизился
аж метра на четыре. Многое из того, что прежде было подводными
возвышенностями, превратилось к осени 1993 года в острова, ракушечные
гряды тоже оказались на поверхности. Позже, когда дамбу прорвало, и уровень
воды в «Цимлянке» вновь стал совпадать с окским, мне пришлось пожалеть
о том, что я не нарисовал подробную схему выявленных сверхнизким
уровнем донных достопримечательностей, но кое-что я все-таки запомнил.
Среди того, что осталось в памяти, были две гряды, идущие наискось от
берега. С некоторых позиций их при благоприятном раскладе (попутный
ветер и тонкая леска) можно было доставать и даже перекидывать почти на
всем протяжении. Спустя два года мне несколько раз удавалось попадать на
очень хороший клев окуня на этих грядах. Точнее, окунь ловился в основном
ближе к концу одной из гряд и где-то около середины второй. В обеих
этих точках дно было очень «шершавым» — поролонка, это чувствовалось,
«скрежетала» по скоплениям дрейссены.
Наконец, третья разновидность окуневых мест это просто компактный
участок акватории карьера с нагромождением мелких бугров, впадин и всякой
всячины, включая камни, мелкие ветки и т. д. Такие места обычно связаны
с относительно свежими разработками песка — при общем возрасте
карьера в несколько десятилетий здесь земснаряд «ковырял» три-четыре
года назад или чуть ранее, потому и рельеф не успел сгладиться, а ветки —
сгнить. Места такого типа нередко находятся неподалеку от берега, преобладающие
глубины сравнительно невелики, потому на них можно и нужно
работать легкими головками.
Когда вы более или менее представляется рельеф дна карьера, ловлю лучше
всего строить по методу последовательного обхода точек. Довольно часто
окунь берет с подхода — пришли на точку, с десяток забросов — и можно делать
выводы о целесообразности дальнейшего на ней пребывания. Если точка
очень доступна и многим известна, как известно и то, что окунь в этой точке
ловится с подхода, нет смысла на нее стремиться, зная, что кто-то оказался там
раньше вас. Очень характерна такая картина: у первого подошедшего — десять
окуней в первые десять минут, потом — в лучшем случае по окуню через
десять минут. Так что, если вы видите, что конкурент вас опережает, нет особого
смысла играть в догонялки. Лучше пройтись по другим точкам или за-
няться поиском новых — даже на хорошо знакомом водоеме случается найти
что-то неизвестное прежде, но очень интересное по рельефу и по рыбе.
В моей практике «карьериста» были и такие рыбалки, когда я приходил
на место и оставался на нем в течение всего короткого ноябрьского дня.
Почти все такие случаи относятся к одной точке, которую я назвал чуть
выше третьей разновидностью мест, характерных для предзимней ловли окуня.
Представьте: участок берега протяженностью не более ста метров и полоса
акватории, которая с него пробрасывается — это, вроде бы, очень немного,
но поклевки — то здесь, то там — следуют одна за одной с редкими
перерывчиками. Окунь активен и гуляет в пределах этой акватории. Возможно,
сюда подходит рыба и из других мест — в любом случае в течение
шести—семи часов (самый клев это обычно с девяти и до половины четвертого)
окуни то и дело дают о себе знать.
Параллельно с окунями здесь иногда попадается щука. После типичных
окуневых поклевок вдруг ощущается более четкий и мощный удар, после
которого вы как минимум обнаруживаете на свинце и мягком пластике
порезы от острых щучьих зубов, как максимум — ваш улов увеличивается
на одну незапланированную единицу по «хвостам» и на килограмм или
чуть менее по весу — щука среди окуней большей частью ловится мелкая.
Когда я весь день целенаправленно занимался окунями, число щучьих
поклевок у меня ни разу не превышало трех. Однако заниматься исключительно
окунями имеет смысл только при выполнении двух условий: окуней
много, и сам процесс доставляет удовольствие. Много окуня бывает далеко
не всегда и не везде, и уже по этой причине нам «приходится» переключаться
на щуку или судака.
Кое в чем ловля карьерной щуки проще, чем ловля окуня. Щуку даже в
самый-самый канун ледостава мне удавалось вылавливать с берегового
свала, и это было не раз и не два, а щука попадалась достойного размера. В
то же время окунь, даже мелкий, клевал практически всегда на некотором
удалении от берега — он был привязан к рельефу, но только не к береговому
свалу—это мог быть «пупок», расположенный всего лишь, к примеру, в
двадцати метрах от береговой линии, но никак с нею не связанный.
Справедливости ради я должен сказать, что все те щуки, которых мне
удалось поймать под береговым свалом, взяли в дальней его части. Береговой
свал на карьере это ведь далеко не всегда ровный уклон отходящего вглубь от
берега дна. Обычно он состоит из двух (или даже трех) более или менее выраженных
уступов. Они не резкие, ведь дно водоема большей частью песчаное.
Первый уступ это, например, свал до трех—четырех метров, второй — до
шести—семи. Щука в ноябре попадается ближе ко второму уступу.
Кроме берегового свала щуку реально поймать и вблизи отходящих
вглубь водоема гряд, но если окуни берут на самой гряде или в верхней части
свала с нее, то локализация щучьих поклевок заметно иная: если брать
верхний уровень гряды и уровень дна под ней, то больше всего поклевок
случается где-то посередине. Впрочем, я не так часто ловил карьерную
щуку в этот предледоставный период, поэтому мне трудно настаивать на
том, что наиболее реально ожидать щучьей поклевки именно на этом
уровне. С другой стороны, если допустимо провести аналогию между
предзимьем и весной — временем после щучьего нереста (по температуре
и стратификации воды аналогия очень уместна), то объем статистики увеличится
в несколько раз. Весенняя щука в глубоких карьерах —- можно
сказать более уверенно — очень часто попадается на свалах с отходящих
от берега гряд.

Эта запись блога размещена в: Зимний спиннинг